Институт внеконкурсного оспаривания. Какие нюансы нужно учесть на практике

Защита интересов кредиторов должника, связанных с обеспечением удовлетворения их требований, — одна из наиболее сложных задач частного права. Институт внеконкурсного опровержения актов должника, совершенных во вред кредиторам (actio pauliana; далее — институт внеконкурсного оспаривания) приобретает интерес как раз как один из инструментов для ее реализации. Он позволяет кредитору получить удовлетворение своих требований из вновь доступных имущественных активов должника, которые сохранились бы у последнего, если бы не его действия, которые привели к нарушению прав кредитора. Зачастую должник пытается избежать предстоящего принудительного исполнения судебного решения тем, что выводит cвое имущество посредством заключения сделок с третьими лицами либо односторонними действиями. Так он уменьшает свои имущественные активы, намеренно лишая принудительное исполнение оснований. Хотя в конечном счете принудительное исполнение имеет смысл только тогда, когда еще есть имущество, на которое можно обратить взыскание¹. Для противодействия такому недобросовестному поведению должников континентальная правовая традиция, опираясь на источники римского права, с давних времен разрабатывала правовые механизмы, которые и сейчас находят отражение в гражданских кодексах европейских стран (Франция, Италиия, Испания, Португалия), либо даже в отдельных законах, регулирующих внеконкурсное оспаривание (Германия, Австрия). Определенный отклик внеконкурсное оспаривание получило также и в common law (transactions defrauding creditors в Великобритании).

Кредиторы используют внеконкурсное оспаривание для доступа к имуществу должника до банкротства

Институт внеконкурсного оспаривания имеет огромное значение для экономики в целом и для кредитования в особенности. Он позволяет обеспечить фактическое получение кредиторами доступа к имущественной массе должника, не дожидаясь долгой и дорогостоящей процедуры банкротства. Хотя одновременно он требует адекватного определения границ использования, которые служили бы, с одной стороны, сбалансированному разрешению конфликта интересов кредитора должника (его права на получение удовлетворения своих требований) и интересов контрагента должника (защиты оборота, защиты доверия), а с другой стороны, показывали бы его отличия от конкурсного оспаривания. В этой связи можно выделить некоторые типичные особенности внеконкурсного оспаривания в разных правопорядках.

Во-первых, внеконкурсное оспаривание зависит от характера акта, совершенного должником в ущерб кредиторам. Здесь важно, был ли он возмездным либо безвозмездным: в случае конфликта интересов между кредитором должника и приобретателем приоритет имеет защита кредитора, если приобретатель просто получил дар.

Во-вторых, особенность внеконкурсного оспаривания связана с его единоличным характером. Классические римские средства правовой защиты были предоставлены как особому субъекту, осуществлявшему продажу имущества и реализацию всех вырученных средств между кредиторами (curator bonorum), так и самим кредиторам, чтобы позволить обратить взыскание на вещи, которые были предметом недобросовестной передачи. Это основное различие внеконкурсного и конкурсного оспаривания сохраняется и сейчас. Несмотря на то, что техника предоставления защиты кредиторам в обоих случаях одинаковая, оспаривание в конкурсном производстве преследует иную цель, нежели единоличное оспаривание вне конкурса: первое предназначено для реализации принципа равного отношения к кредиторам (par condicio creditorum), что является абсолютно бессмысленным для иска, предоставляемого отдельному кредитору вне банкротства².

В-третьих, несмотря на наличие некоторых различий в механизме внеконкурсного оспаривания в европейских странах, важно отметить, что почти все европейские правопорядки устанавливают субъективный критерий, согласно которому оспаривающее лицо должно доказать знание третьего лица о несостоятельности должника в момент сделки³ либо о вредоносном характере акта должника для кредиторов.

В-четвертых, не любое действие должника может быть оспорено. Например, немецкое право исходит из того, что оспорить можно только такие правовые действия, которые объективно причиняют вред кредитору, то есть ограничивают его возможность получить удовлетворение своих требований. Оно связывает такой вывод с принципом частной автономии (Privatautonomie) или договорной свободы, предполагающим, что лицо свободно заключает любые сделки и что этот базовый принцип подлежит ограничению в исключительных случаях⁴. Само объективное причинение вреда кредитору оно признает только тогда, когда в пользу кредитора существует требование с «исполнительской силой»⁵, поскольку оспаривание вне процедуры банкротства — это лишь вспомогательное средство для кредитора, нуждающегося в удовлетворении своего требования против должника⁶. Таким образом, в Германии институт внеконкурсного оспаривания работает лишь для усиления механизма исполнительного производства: кредитор вправе прибегнуть к внеконкурсному оспариванию только тогда, когда последние не привели к полному удовлетворению требования кредитора, либо когда очевидно, что этого не произойдет. Во Франции паулианов иск также понимается как обеспечительный механизм, который должен делать возможными принудительные меры⁷.

Суды применяют внеконкурсное оспаривание со ссылкой на статью 10 ГК РФ

Данный институт не является новым для российского права: он был известен еще дореволюционному позитивному праву (п. 2 ст. 1529 ч. 1 т. X Свода законов гражданских) и дореволюционной доктрине⁸. Более того, в 2015 году предпринимались попытки урегулировать его в законодательстве об исполнительном производстве.

Законопроект № 711269–6 предлагал дополнить Закон об исполнительном производстве главой об оспаривании сделок должника, но содержал целый ряд экстравагантных решений, в частности: наделение должника правом оспаривать собственные сделки, отсутствие условия о безрезультатности исполнительного производства для реализации права на оспаривание, а также некоторые другие положения, которые сводят положительный эффект законопроекта в отрицательные значения.

В связи с этим Совет при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства оценил его критически9 и рекомендовал доработать. В итоге законопроект был снят с рассмотрения Госдумы.

Из-за того что сегодня отсутствует институт внеконкурсного оспаривания, практика в случае вывода должниками активов вынуждена искать основание для оспаривания таких его действий в наиболее общих и поэтому проблемных с точки зрения применения к этим ситуациям норм. В частности, для этого используется ст. 10 ГК РФ (п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127 (далее — Информационное письмо № 127), постановления ФАС Северо-Кавказского округа от 14.09.2011 по делу № А63-17014/2009-С1-12, Поволжского округа от 14.12.2011 по делу № А57-16122/2010, определение СК по экономическим спорам ВС РФ от 15.12.2014 № 309-ЭС14-923 и др.).

И это показывает первую проблему — неадекватность правовой основы применения внеконкурсного оспаривания специфике этого средства защиты.

Кроме того, данный институт вызывает также и ряд других вопросов. Например, каковы основания применения внеконкурсного оспаривания и его ограничения, порядок, последствия, соотношение с конкурсным оспариваем сделок в рамках дела о банкротстве и т. д. Некоторые из этих вопросов уже попали в поле зрения российских судов. Прежде всего, это вопрос об основаниях для внеконкурсного оспаривания.

Суды применяют внеконкурсное оспаривание, когда должник препятствовал обращению взыскания на его имущество

В практике ВАС и ВС РФ вопрос об основаниях для внеконкурсного оспаривания только начал обсуждаться и получать свое первое оформление, поэтому здесь пока сложно говорить о каких-либо сложившихся подходах и тенденциях.

Так, например, в известном п. 10 Информационного письма № 127 вывод о недействительности договора связывался только с тем, что при его заключении преследовалась цель сокрытия имущества общества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов. При этом такой договор квалифицировался как ничтожный (поскольку к этим отношениям тогда применяться могли только ст. 10 и ст. 168 ГК в прежней редакции).

Впоследствии данную позицию ВАС РФ также использовал в конкретных делах зачастую со ссылкой на п. 10 Информационного письма № 127. Так, в одном из отказных определений (дело «Рокада-Строй»; определение ВАС РФ от 16.12.2011 по делу № А63-17014/2009-С1-12) коллегия судей оставила в силе судебные акты судов нижестоящих инстанций, которыми был удовлетворен иск кредитора-должника о признании недействительным договора купли-продажи недвижимости. Эту недвижимость должник при открытом в отношении него исполнительном производстве продал аффилированной компании по заниженной цене и при отсутствии у него иного имущества. Вместо получения оплаты по данному договору он уступил права требования по нему другому аффилированному лицу, с которым впоследствии был произведен зачет требований: должник уменьшил задолженность цессионария по договору цессии, а цессионарий уменьшил задолженность цедента по договору аренды.

Суды, оценив фактические обстоятельства дела, а именно: заключение договора цессии одним и тем же лицом, отсутствие исполнения в части оплаты, создание юридического лица — цессионария незадолго до заключения сделки, нерыночная цена договора купли-продажи, пришли к выводу, что заключение данной сделки было направлено на вывод имущества должника в связи с задолженностью перед кредиторами и доведение до банкротства, что свидетельствовало о нарушении прав кредиторов.

Верховный суд РФ продолжил обсуждение оснований для внеконкурсного оспаривания в ряде своих определений.

В частности, по обстоятельствам одного из дел (определение ВС РФ от 01.12.2015 № 4-КГ15-54) должник произвел отчуждение недвижимости в пользу своей жены по безвозмездной сделке при наличии неисполненной обязанности по возврату долга, возложенной на него вступившими в законную силу судебными решениями. Судебная коллегия отменила судебные акты нижестоящих инстанций, которые отказали в удовлетворении иска о признании такой сделки недействительной, и указала, что злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвратить возможное обращение на него взыскания. Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследовать и оценить конкретные действия и поведение этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

В этом деле Коллегия сформулировала перечень обстоятельств, которые имеют юридическое значение для правильного разрешения спора и подлежат установлению по делам о признании сделки недействительной по причине злоупотребления правом одной из сторон. Такими обстоятельствами являются:
— наличие или отсутствие цели совершения сделки, отличной от цели, обычно преследуемой при совершении соответствующего вида сделок;
— наличие или отсутствие действий сторон по сделке, превышающих пределы дозволенного гражданским правом осуществления правомочий;
— наличие или отсутствие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц,
— наличие или отсутствие у сторон по сделке иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

В другом деле (определение ВС РФ от 08.12.2015 № 5-КГ15-179) должник передал по договору дарения недвижимое имущество детям при наличии задолженности перед кредитором по договору купли-продажи доли в уставном капитале общества. Суды отказали в признании договора дарения недействительным, особо подчеркнув, что он заключен за полгода до вынесения решения суда в пользу кредитора, в связи с чем не доказано намерения причинить вред кредитору. Однако Судебная коллегия Верховного суда указала на обстоятельства заключения договора между близкими родственниками: совершение дарения в момент, когда должник имел задолженность перед кредитором; знал о ходатайстве о применении обеспечительных мер в отношении имущества. Также в результате совершения сделки дарения спорное имущество было выведено из массы, на которую может быть обращено взыскание по решению суда, что привело к невозможности его исполнения. В результате дело было направлено на новое рассмотрение.

По обстоятельствам еще одного дела, рассмотренного Судебной коллегией по гражданским делам ВС РФ (определение от 08.12.2015 № 34-КГ15-16), наследник, который был заменен в исполнительном производстве вместо умершего наследодателя, принял в качестве наследства недвижимое имущество (квартиру). Затем он продал другую квартиру, в которой проживал до принятия наследства.

Истец, оспаривая договор купли-продажи, указал, что сделка совершена со злоупотреблением правом, так как была направлена на исключение возможности обращения взыскания на имущество должников, как бывшего, так и настоящего, поскольку в результате полученная наследником квартира стала единственным пригодным для проживания жильем, на которую распространяется исполнительский иммунитет (ч. 1 ст. 446 ГПК РФ).

Судебная коллегия и здесь сохранила наработанные подходы по отмене сделок, совершаемых во вред кредиторам, и направила дело на новое рассмотрение.

Примечательно, что Коллегия, видя явное злоупотребление должника, в отсутствие конкретного предметного регулирования, делает ссылку не только на ст. 10 ГК РФ, но и на нормы высшего порядка, в частности на п. 3 ст. 17 Конституции РФ, что для гражданско-правовых споров не характерно.

Аналогичный пример внеконкурсного оспаривания представлен также и в недавнем определении ВС РФ от 20.09.2016 № 49-КГ16-18. По обстоятельствам данного дела должник, имея непогашенную задолженность, произвел отчуждение принадлежавшего ему недвижимого имущества в пользу своего сына (спустя 2 дня с того момента, когда узнал о возбуждении в отношении него исполнительного производства), оставив за собой единственное жилье. В результате заключения оспариваемой сделки были выведены из имущества, на которое могло быть обращено взыскание, половина одной квартиры, так как ее собственником стал сын должника, а также другая квартира, поскольку она стала единственным пригодным для постоянного проживания ответчицы помещением (ч. 1 ст. 446 ГПК РФ).

Приведенные дела свидетельствуют о положительной тенденции судов поддерживать механизмы внеконкурсного оспаривания тогда, когда по обстоятельствам дела кажется совершенно несправедливым оставлять положение, созданное действиями должника, нетронутым. Конечно, многие вопросы, связанные с основаниями для применения данного института, еще придется решить судебной практике. В этой части небезынтересным кажется учет также и опыта применения внеконкурсного оспаривания в странах, где оно уже достаточно давно поддерживается не только доктриной и судами, но и законодателем.

В Германии внеконкурсное оспаривание возможно, если должник нарушил интересы кредиторов

За рубежом основания внеконкурсного оспаривания обсуждаются более системно.

Так, например, в § 1 немецкого Закона об оспаривании указано, что вне конкурсного процесса могут быть оспорены правовые действия должника (воздержание от действий), которые ущемляют интересы его кредиторов. Действие или бездействие должника должно находиться в конкретной причинной связи с ущемлением права кредитора на получение удовлетворения своих требований. Такое ущемление его интересов имеет место только в случаях, когда акт должника объективно затрудняет, препятствует или затягивает доступ кредитора к его имуществу¹⁰. Бремя доказывания лежит на оспаривающем кредиторе. При этом для оценки наличия вреда кредиторам во внимание всегда принимается только ситуация отдельного кредитора. Обстоятельство причинения вреда другим кредиторам для внеконкурсного оспаривания является иррелевантным¹¹.

Далее § 3 Закона раскрывает понятие намеренного ущемления интересов кредитора: (1) может быть оспорено правовое действие, которое должник предпринял в последние 10 лет до оспаривания с намерением причинить вред своим кредиторам, если другая сторона во время совершения действия знала о намерении должника. Это знание предполагается, если другая сторона знала, что должнику угрожала неплатежеспособность и что действие причинит вред кредиторам; (2) может быть оспорен возмездный договор, заключенный должником с близком лицом, посредством которого кредиторам непосредственно причиняется ущерб. Оспаривание исключено, если договор заключен ранее чем за 2 года до оспаривания или если другая сторона ко времени заключения договора не знала о намерении должника причинить ущерб кредиторам.

При этом немецкий Закон об оспаривании особо регулирует оспаривание безвозмездных предоставлений. Как отмечается в комментариях к Закону, в силу слабой потребности в защите безвозмездного приобретения состав оспаривания безвозмездного предоставления полностью устраняет необходимость субъективных признаков и тем самым позволяет ограничиться лишь объективным критерием¹². Кредитор, таким образом, защищается от последствий безвозмездных актов должника посредством возможности оспаривания¹³, а интересы безвозмездного получателя ценности из имущественной массы должника отступают перед интересами кредитора-взыскателя¹⁴. При этом для решения вопроса о причинении вреда кредитору неважно, появился ли оспаривающий кредитор к моменту совершения безвозмездного предоставления или были ли в этот момент вообще кредиторы¹⁵.

Безвозмездность имеет место, как правило, при предоставлении, которое возникает без соответствующего эквивалента или правовой обязанности¹⁶. Под предоставлением в обсуждаемом контексте понимаются, прежде всего, действия, имеющие признаки сделки: безвозмездная передача права другим лицам, уплата недолжного, предоставление беспроцентного займа, обременение залогом¹⁷. Кроме действий, имеющих характер сделки, под понятие предоставления попадают также и действия, которые приводят к отречению от имущественного объекта без распоряжения, основанного на сделке: например, как в случае, предусмотренном в § 946 ГГУ (когда собственность на участок распространяется также на движимую вещь, являющуюся составной частью этого участка), при смешении вещей должника с вещами выгодоприобретателя (§ 948 ГГУ) или их переработке (§ 950 ГГУ). Понятие «предоставление» в смысле § 4 Закона об оспаривании включает также отречение от права без прямой передачи в пользу третьего лица, например, при оставлении вещи в бесхозном состоянии, совершаемом с целью сделать возможным присвоение ее третьим лицом¹⁸.

Однако необходимо принимать во внимание, что оспоримость не охватывает так называемые обычные подарки по случаю, имеющие небольшую стоимость (абз. 2 § 4 Закона).

За рубежом последствия внеконкурсного оспаривания не распространяются на всех кредиторов

Помимо вопроса об основаниях для внеконкурсного оспаривания, при применении данного института возникает также и масса других проблем, сбалансированное решение которых российскому праву, очевидно, еще только предстоит найти. Многие из них еще даже не попали в поле зрения доктрины, судов и законодателя.

Большой интерес здесь представляет, в частности, вопрос о последствиях недействительности, когда ситуация может усложняться желанием других кредиторов также получить удовлетворение из вновь доступного имущества. Для российского права этот вопрос пока остается открытым. Напротив, в странах Европы существует четкое понимание того, что внеконкурсное оспаривание носит личный характер и действует именно в отношении оспаривающего кредитора, который имеет преимущественное право удовлетворения перед остальными кредиторами.

В частности, в литературе по немецкому праву указывается, что преимущество кредитора, защищаемого посредством кредиторского оспаривания, состоит в том, что оно действует не только против ответчика, но также и против других кредиторов, управомоченных на оспаривание. Тем самым кредитор, который первым осуществил оспаривание, в случае успешной попытки может обратить взыскание на предоставленную ему затем имущественную ценность в той мере, насколько это необходимо для полного удовлетворения его требований. Оспаривание при этом действует только в пользу оспаривающего кредитора, а не в пользу всех кредиторов. В этом отношении кредиторское оспаривание способствует индивидуальной защите. Если другие кредиторы также хотят обратить взыскание на отчужденное из имущественной массы должника имущество, они должны будут при наличии предпосылок для оспаривания осуществить собственное оспаривание и удовлетвориться затем тем имущественным положением, которое имеет место после обращения взыскания первым кредитором¹⁹.

В работах по французскому праву указывается, что оспаривание посредством паулианова иска имеет последствием лишь относительную недействительность — только в отношении оспаривающего кредитора, в отличие от абсолютной недействительности «в отношении всех» (erga omnes) при оспаривании посредством специального иска в рамках процедуры банкротства²⁰. Более того, французское право в этом отношении идет еще дальше. Правоприменительная практика и господствующая доктрина исходят из того, что отдельный кредитор при наличии недобросовестного акта должника имеет возможность отменить его посредством внеконкурсного оспаривания даже при возбуждении дела о банкротстве — с тем последствием, что эффект иска обращается лично в его пользу.

Таким образом, во французском праве внеконкурсное оспаривание также осуществляется с ограничением его эффекта в пользу отдельного кредитора и без распространения его на других кредиторов. Это выражается в разработанной в качестве индивидуального правового инструмента структуре иска о внеконкурсном оспаривании, который нацелен именно на то, чтобы специально лишь в определенных случаях защитить отдельного кредитора от недобросовестного поведения его должника²¹. Однако в виде исключения паулианов иск может предъявляться в рамках сводной исполнительной процедуры через лиц, названных в ст. L.622–20 Коммерческого кодекса, уполномоченных судом, или через назначенного (в качестве контролирующего) кредитора при нарушении общих интересов кредиторов. В таких случаях требование об оспаривании, если оно удовлетворено, действует, напротив, в пользу солидарных кредиторов²².

После открытия процедуры банкротства требования кредитора трансформируются в требование конкурсной массы

Целый блок интересных вопросов вызывает также и проблема соотношения внеконкурсного и конкурсного оспаривания. В частности, как схожие проблемы регулируются в странах, которым институт внеконкурсного оспаривания давно известен.

После открытия банкротной процедуры, которая служит соразмерному удовлетворению требований кредиторов, на передний план выступает конкурсное оспаривание. Немецкий Закон об оспаривании содержит развернутое регулирование этого вопроса в § 16–18. Если в отношении имущества должника открыт конкурсный процесс, то далее управляющий управомочен сопровождать предъявленные конкурсными кредиторами требования об оспаривании. Таким образом, после открытия процедуры банкротства правопритязание отдельного кредитора трансформируется в требование конкурсной массы²³.

Если конкурсный кредитор уже до открытия процедуры добился в процессе по оспариванию судебного решения в свою пользу, которое, однако, еще не исполнено, тогда право его дальнейшего осуществления принадлежит конкурсному управляющему. В той мере, в которой кредитор добился решения, и его издержки не были возмещены ответчиком, он имеет притязание на компенсацию издержек из возвращенного в массу²⁴.

Если конкурсный кредитор до открытия конкурсного процесса уже получил на основании своего заявления об оспаривании обеспечение или удовлетворение своих требований, то действует в соответствии с § 130 Положения о несостоятельности, где закреплено, что в рамках дела о банкротстве такое обеспечение или удовлетворение требований может быть оспорено как нарушающее интересы других кредиторов.

Таким образом, немецкий Закон ориентирует на то, чтобы аккумулировать все процессы оспаривания уже в рамках процедуры банкротства после ее открытия. При этом Закон об оспаривании содержит следующие правила о прерывании уже начатого процесса (§ 17):

1) если процесс об оспаривании во время открытия конкурсного процесса еще находится в производстве, то он прерывается. В него может вступить управляющий;

2) управляющий может расширить исковое заявление согласно § 143, 144, 146 Положения о несостоятельности;

3) если управляющий уклоняется от возобновления уже начатого спора, то он может возобновляться в отношении издержек каждой из сторон. При этом такой отказ управляющего от возобновления не означает, что такое же требование не может быть предъявлено им по правилам Положения о несостоятельности.

После окончания процедуры банкротства право на оспаривание в соответствии с § 18 Закона об оспаривании возвращается отдельному кредитору — при условии, что в отношении такого права не получено противопоставляемых возражений, выдвинутых против управляющего, либо если выдвинутое управляющим притязание уже не было отклонено²⁵.

Очевидно, что Закон об оспаривании дает ответы далеко не на все вопросы, возникающие в связи с соотношением конкурсного и внеконкурсного оспаривания в немецком праве. Многие из них комментируются более детально в доктрине и сложившейся судебной практике, а для российского права должны составлять скорее предмет специальных, отдельных исследований.