Оспаривание цепочки сделок в банкротстве. Новый подход судов

Кредиторы пытаются противодействовать недобросовестному выводу должником активов путем оспаривания цепочки сделок по банкротным основаниям. Но часто такие иски не позволяют достичь основной цели — фактического возврата отчужденного актива. В 2019 году суды Московского округа рассмотрели два неординарных дела о признании недействительными сделок на сумму более 70 млрд руб., совершенных в преддверии введения санации в отношении банка (дела № А40-12385/2018 и А40-14824/2018).

Поскольку обстоятельства данных дел практически идентичны, далее мы остановимся предметно на деле № А40-14824/2018.

Фабула дела

За один день до введения временной администрации представитель по доверенности заключил от имени банка договоры купли-продажи ценных бумаг. В соответствии с договорами банк перечислил компании, А денежные средства, не получив никакого встречного предоставления. Далее компания, А перечислила бóльшую часть полученных денежных средств компании B, а та рассредоточила денежные средства в пользу компаний C, D и E. Для наглядности последовательность совершения сделок представлена на схеме.

Практически все денежные средства были перечислены дальше, в том числе компаниям в иностранных юрисдикциях, в результате чего стало невозможно установить конечного владельца средств. Однако часть денежных средств осталась на счетах компании D.

Последовательность совершения сделок
 

Паулианов иск

В поисках оптимальной модели оспаривания данных сделок истец взял за основу концепцию actio Pauliana (Паулианов иск). Основанием данного иска является противоправное действие должника и третьих лиц, причиняющее вред кредиторам. Ответчиками по нему могут быть не только контрагенты, но и третьи лица, которые получили выгоду за счет имущества должника (в данном деле — компании B, C, D, E). Данный правовой механизм находит отражение в нормах ст. 61.6, 189.40 Закона о банкротстве, позволяющих временной администрации банка оспаривать сделки, совершенные не только самим должником, но и за счет его имущества.

В основе деликтной теории actio Pauliana — совместные противоправные действия должника, его контрагента и третьего лица с целью причинения вреда кредиторам должника (в данном деле — совершение взаимосвязанных сделок). Возникающее при этом обязательство обладает следующими особенностями:

• невозможность полной персонализации потерпевшей стороны (должник, государство и неперсонифицированные кредиторы, которые могли бы утратить имущество в случае введения конкурсного производства в отношении кредитной организации);
• особый юридический механизм восстановления в правах потерпевшей стороны — аннулирование заключенных сделок и возврат полученного по ним;
• стандарт доказывания: истец заявлял, что, поскольку сделки совершены в преддверии банкротства должника, ответчики действовали недобросовестно вне разумных сомнений¹.

Выбор способа защиты права

Ключевым вопросом для истца стал выбор способа защиты права для обеспечения максимально полного и эффективного удовлетворения требований банка с учетом сложной структуры сделок и наличия в цепочке компаний из четырех разных юрисдикций. Среди основных вариантов рассматривались следующие.

1. Признание недействительными договоров с компанией, А и применение реституции в виде взыскания всей суммы, перечисленной компании, А банком по договорам купли-продажи ценных бумаг. Существенным недостатком такого подхода являлось то, что истец утрачивает возможность получить удовлетворение своих требований за счет компании D, на счетах которой остались денежные средства, выведенные из банка.

2. Признание всей цепочки сделок притворными сделками и предъявление требований к последним известным получателям денежных средств. Данный подход имел бы смысл в том случае, если бы на счета компаний С, D и E поступили в полном объеме все денежные средства, полученные компанией, А от банка. По факту компании, А и B перечисляли в пользу последующих получателей не всю сумму, полученную от банка, а лишь ее часть. Остальные денежные средства направлялись либо в иностранные юрисдикции, либо на биржу, где, как правило, невозможно определить получателя средств. В связи с этим с точки зрения разумности и справедливости взыскать всю сумму с компаний С, D и E невозможно. Взыскивая с данных компаний лишь полученные ими суммы, банк лишается возможности полностью возместить причиненный ему ущерб.

3. Взыскание убытков со всех лиц, участвующих в цепочке сделок по выводу денежных средств из банка. Данный подход представляет особую сложность в части доказывания всех элементов состава убытков применительно к каждому участнику сделки.

4. Признание недействительной всей цепочки сделок как единой сделки, направленной на причинение вреда как банку, так и его кредиторам, по специальным основаниям Закона о банкротстве и на основании ст. 10, 168, 170 ГК. Применение в качестве последствия признания сделок недействительными солидарной реституции в виде взыскания с каждого участника цепочки сделок денежных средств в размере полученных им сумм.

Последний подход был воспринят судом и имеет прецедентное значение для формирования судебной практики в будущем.

С. Савосько, А. Шайхутдинова

Должник вывел активы через цепочку сделок. Как вернуть их в конкурсную массу

Предмет доказывания

Совершение единой сделки. Квалифицировать все совершенные сделки как одну сделку с множественностью лиц на одной стороне позволяют п. 1 ст. 61.1 и п. 1 ст. 189.40 Закона о банкротстве. Согласно данным нормам сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, можно признать недействительными в соответствии с ГК, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В рассматриваемом случае непосредственно до совершения оспариваемых сделок на счетах ответчиков практически отсутствовали денежные средства, что позволяет без каких-либо сомнений говорить о движении именно выведенных из банка средств. Кроме того, суд установил, что все сделки совершены в течение одного дня заинтересованными по отношению к банку лицами в нарушение предписания ЦБ и в условиях осведомленности о введении временной администрации в банке.

Характер совершенных сделок, а именно согласованность действий всех участников и сокращенные сроки их совершения, свидетельствует о том, что, по сути, была совершена одна сделка, но намеренно раздробленная на несколько этапов в целях усложнения процесса оспаривания.

Заинтересованность участников сделок по отношению к банку. Суд установил заинтересованность ответчиков по отношению к банку на основе нестандартных условий сделок, обычно совершаемых ответчиком с банком, недоступных иным участникам гражданского оборота, и наличия прямой и косвенной аффилированности с банком.

Также суд принял во внимание, что оспариваемые сделки между компаниями A, B, C, D и E, судя по назначению банковских переводов, представляли собой оплату по договорам займа, совершенным в тот же день либо накануне оспариваемых сделок. Ответчики не раскрыли своих конечных бенефициаров, не обосновали экономическую целесообразность заключения договоров займа и не представили в материалы дела данные договоры.

Стоимость встречного предоставления. Предметом договоров купли-продажи выступали в том числе акции банка.

При определении рыночной стоимости акций возник вопрос о том, являются ли котировки на бирже единственным и достаточным показателем стоимости ценных бумаг. Представляется, что ответ на этот вопрос отрицательный, поскольку стоимость ценных бумаг в первую очередь обусловлена финансовым состоянием эмитента и его способностью исполнить требования по предъявленным ценным бумагам. В случае продажи такого пакета акций, который предоставляет возможность влиять на принимаемые банком решения, оцениваться должно финансовое состояние банка в целом, а также перспективы его развития, поскольку речь идет уже не только о приобретении нескольких акций для получения дивидендов, а о получении контроля над компанией. Ключевую роль при определении стоимости встречного предоставления банку со стороны компании, А сыграло то обстоятельство, что в действительности ценные бумаги ответчиком банку не передавались и компания, А не представила доказательств попытки передать банку ценные бумаги.

Н. Покрышкин, М. Шабалина

Неравноценные сделки в банкротстве: ключевые проблемы оспаривания

Стандарт доказывания. Суд принял во внимание позицию Судебной коллегии по экономическим спорам ВС, изложенную в определении от 23.08.2018 по делу № А79-8396/2015. ВС указал, что системный анализ положений об оспаривании сделок по специальным основаниям позволяет прийти к выводу, что по мере приближения даты совершения сделки к началу периода подозрительности (предпочтительности) законодатель снижает стандарт доказывания недобросовестности контрагента как условия для признания сделки недействительной.

С учетом того, что оспариваемые сделки заключены за один день до назначения временной администрации, квалификация поведения ответчиков на предмет недобросовестности должна осуществляться исходя из такого пониженного стандарта доказывания. Суд истолковал заявленные истцом сомнения в добросовестности ответчиков в пользу банка и возложил бремя доказывания на ответчиков. Последние должны были доказать добросовестный характер мотивов своего поведения и наличие у сделки по приобретению ценных бумаг вне биржевых торгов за день до введения временной администрации в банке разумных экономических оснований. Однако ответчики таких доказательств не представили.

Солидарная реституция

Наиболее сложным с правовой точки зрения вопросом стало применение в качестве последствий недействительности сделки солидарной односторонней реституции. Норма п. 2 ст. 167 ГК прямо не предусматривает возможность применения солидарной реституции в качестве последствия недействительности сделки. Однако это обстоятельство не означает запрет толкования данной нормы с учетом современных условий совершения сделок и все более креативных схем вывода активов должников в преддверии банкротства.

В качестве основания признания сделок недействительными истец сослался на ст. 61.2 Закона о банкротстве, позволяющую оспорить сделку, направленную на причинение вреда имущественным правам должника и его кредиторов, а также на ст. 10, 168 ГК.

Суд согласился с предложенной квалификацией сделок и признал, что все оспариваемые сделки преследовали цель вывести из банка ликвидное имущество накануне введения временной администрации. Следовательно, все оспариваемые сделки возможно квалифицировать как направленные на причинение вреда как самому банку, так и его кредиторам, что позволяет говорить о наличии элемента деликта в рассматриваемых правоотношениях.

Подход, предусматривающий, что последствием сделок, совершенных должником во вред кредиторам, является возмещение ущерба, нашел отражение в ст. 61.6 Закона о банкротстве. В п. 1 данной статьи указано, что имущество, переданное должником или иным лицом за счет должника либо в счет исполнения обязательств перед должником, а также изъятое у должника по недействительной сделке, подлежит возврату в конкурсную массу. В случае невозможности возврата имущества в натуре приобретатель должен возместить действительную стоимость этого имущества на момент его приобретения.

Приведенные положения закона соотносятся с положениями ст. 1082 ГК, предусматривающей обязанность лица, ответственного за причинение вреда, возместить вред в натуре или возместить причиненные убытки. Статья 1080 ГК закрепляет солидарную ответственность лиц, совместно причинивших вред. По заявлению потерпевшего и в его интересах суд вправе возложить на лиц, совместно причинивших вред, ответственность в долях, определив их применительно к правилам п. 2 ст. 1081 ГК. При невозможности определить степень вины каждого лица доли признаются равными. Учитывая установление факта причинения вреда оспариваемыми сделками и деликтную природу оснований недействительности сделок, в отсутствие прямого указания в ст. 167 ГК на применение солидарной реституции представляется возможным использовать аналогию закона, а именно ст. 1080 ГК.

Суд применил солидарную реституцию по аналогии закона

Аналогичные правовые подходы

Аналогичный подход к применению последствий недействительности сделки закреплен законодателем в п. 2 ст. 67.3 ГК, согласно которому основное хозяйственное товарищество или общество отвечает солидарно с дочерним обществом по сделкам, заключенным последним во исполнение указаний основного хозяйственного товарищества или общества либо с его согласия². При этом наличие возможности одного общества определять решения, принимаемые другим обществом, является критерием, позволяющим квалифицировать общества в качестве основного и дочернего³.

ВС указывал, что фактическая возможность определять такие решения не связана напрямую с размером участия одного общества в уставном капитале другого или наличием договора между ними. Она может быть обусловлена корпоративной структурой группы компаний, порядком заключения сделок, установленным внутри такой группы, степенью участия в управлении обществом со стороны иных его участников и т. д. Поэтому отсутствие формального признака контроля (50 и более процентов участия в уставном капитале дочернего общества) не препятствует установлению наличия иной фактической возможности определять решения, принимаемые дочерним обществом. Соответствие таким дополнительным критериям подлежит оценке с учетом доказательств, представленных сторонами⁴.

В рассматриваемом случае все участники оспариваемых сделок являлись заинтересованными по отношению к банку лицами. Более того, компании, А и B контролировались бывшими председателем правления и председателем совета директоров банка. Компания, А также являлась основным акционером банка. Фактически компания, А полностью контролировала банк и действия всех остальных участников оспариваемых сделок. Подобная взаимосвязанность участников сделок сходна со связью основного и дочернего обществ.

Необходимо отметить, что подобный подход ранее уже эпизодически встречался в практике. Например, АС Уральского округа признал законным применение в качестве последствий недействительности сделки солидарного взыскания с номинального директора и фактического директора денежных средств, полученных последним по недействительной сделке⁵.

Вывод. Солидарное взыскание с ответчиков полученных ими денежных средств представляется справедливым и соразмерным последствием недействительности сделок, направленных на причинение вреда кредиторам. Такой подход позволяет обеспечить баланс между восстановлением нарушенного права и соразмерностью меры ответственности допущенному нарушению, что соответствует разъяснениям постановления КС от 13.02.2018 № 8-П. Именно такой подход соответствует целевой направленности исков о признании сделок недействительными по банкротным основаниям.