Требования кредитора перешли к аффилированному лицу. Когда это изменит их очередность

Верховный суд последовательно указывает, что аффилированность кредитора сама по себе не влечет отказ во включении его требования в реестр. Суд также определил условия понижения очередности удовлетворения таких требований в Обзоре судебной практики от 29.01.2020 (далее — Обзор). Но практика нижестоящих судов по-прежнему складывается не в пользу аффилированных кредиторов. Суды отказывают им во включении в реестр, ссылаясь на злоупотребление правом при заключении сделок с дружественными должниками. Такая ситуация имела место в деле № А40-69663/17. Рассмотрим, какие обстоятельства сыграли против кредитора.

Фабула дела

ОАО «Глобалэлектросервис» не смогло расплатиться по кредитным обязательствам перед банком и впало в банкротство. Аффилированное лицо — ООО «Инвестор» — исполнило обязательства должника, заключив с банком договоры последующего залога акций третьего лица. Затем ООО «Инвестор» в качестве залогодателя подало заявление о процессуальном правопреемстве кредитора в деле о банкротстве должника.

Суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили заявление. Они исходили из отсутствия злоупотребления правом со стороны ООО «Инвестор». По мнению судов, принимая на себя возможные риски, ООО «Инвестор» преследовало цель урегулировать возникшие финансовые затруднения члена группы компаний.

Суд округа не согласился с нижестоящими судами. Кассация сочла, что ООО «Инвестор» пыталось установить контроль над банкротством должника с противоправной целью уменьшить количество голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов. В итоге суд отказался включить требования ООО «Инвестор» в реестр.

Цель предоставления финансирования

Позиции судов разошлись по вопросу о том, какую цель преследовал аффилированный кредитор, предоставляя обеспечение по обязательствам должника. Нижестоящие суды исходили из того, что залог предоставлялся для обеспечения реструктуризации задолженности должника перед кредиторами в рамках плана выхода из кризиса.

По мнению кассации, передавая свое имущество в залог банку, кредитор хотел установить контроль над делом о банкротстве должника. Суд пришел к такому выводу исходя из трех обстоятельств.

1. Значительная стоимость предоставленного обеспечения (8,9 млрд руб.), позволяющая аффилированному кредитору приобрести более 50 процентов голосов на собрании кредиторов должника.
2. На момент заключения договоров залога финансовое состояние должника было неблагоприятным: имелась просрочка по обязательствам перед банком, более года назад было возбуждено дело о банкротстве должника.
3. В другом деле о банкротстве суды расценили аналогичные действия кредитора как злоупотребление правом.

Контроль над процедурой банкротства

Кассацию смутил тот факт, что в результате удовлетворения заявления о процессуальном правопреемстве ООО «Инвестор» получало более 50 процентов голосов на собрании кредиторов. По мнению суда, такая ситуация недопустима, поскольку аффилированные лица не могут голосовать на собрании кредиторов по вопросу выбора кандидатуры управляющего (п. 12 Обзора).

Обоснованность такого вывода кассации вызывает сомнения. Во-первых, разъяснения о том, что аффилированные кредиторы не вправе голосовать по вопросу об утверждении управляющего, существуют уже более четырех лет. Поэтому утверждение дружественного арбитражного управляющего целью ООО «Инвестор» не являлось.

Во-вторых, положения Обзора предполагают, что требования аффилированных лиц в ряде случаев должны включаться в реестр (п. 10 Обзора). Блокируя аффилированным кредиторам возможность влиять на кандидатуру управляющего, ВС сохранил за ними остальные права, в том числе право получить удовлетворение из конкурсной массы. Обзор не ограничивает и право аффилированных кредиторов голосовать на собраниях кредиторов по остальным вопросам повестки дня. Хотя начинает формироваться судебная практика, расширяющая круг вопросов, по которым аффилированные кредиторы голосовать не вправе (постановления 15ААС от 29.12.2020 по делу № А53-6319/2017, 7ААС от 10.09.2020 по делу № А45-684/2014).

Субординация требований аффилированных кредиторов вызвана провалом скрытого от кредиторов плана выхода из кризиса

Спорно использование судом и самого понятия контроля над делом о банкротстве, который якобы принадлежит мажоритарному кредитору. Согласно позиции ВС собрание кредиторов не уполномочено обязывать управляющего совершать какие-либо действия и исполнение решений собрания кредиторов не освобождает управляющего от ответственности за соответствующие действия.

Соответственно, большинство голосов на собрании кредиторов не дает аффилированному лицу возможность защитить менеджмент должника от субсидиарной ответственности или предотвратить оспаривание сделок. Правом на подачу такого заявления обладают не только управляющий, но и отдельные кредиторы. Неподача такого заявления является основанием для отстранения управляющего и взыскания убытков. В случае утверждения мажоритарным кредитором порядка продажи имущества должника на невыгодных для других кредиторов условиях заинтересованные лица вправе оспорить такое решение в суде.

Таким образом, хотя размер предоставленного обеспечения, несомненно, оказал влияние на внутреннее убеждение кассационного суда, с точки зрения правового регулирования это обстоятельство не имеет правового значения. Важнее оказывается не сумма предоставленного финансирования, а обстоятельства его предоставления.

Момент перехода прав к аффилированному лицу

Следующим мотивом для отказа в процессуальном правопреемстве стало то, что договоры залога были заключены за три дня до введения наблюдения в отношении должника. При этом в отношении других аффилированных с ним компаний уже ввели процедуру банкротства. Из этого суд сделал вывод, что обращение взыскания на залог было неизбежным, а значит, неизбежным было и приобретение ООО «Инвестор» 50 процентов голосов на собрании кредиторов.

Момент заключения договора, на основании которого требования независимого кредитора перешли к аффилированному лицу, имеет определяющее значение для очередности удовлетворения таких требований. Очередность понижается, если основание перехода требований возникло в ситуации имущественного кризиса должника (п. 6 Обзора). Если же договор заключен до возникновения кризиса, требования аффилированного лица понижаться в очередности не должны (постановления АС Западно-Сибирского округа от 15.01.2021 по делу № А03-9092/2017, АС Северо-Западного округа от 08.06.2020 по делу № А56-79187/2016).

Уже после принятия Обзора ВС сформировал позицию, согласно которой требования аффилированных лиц не понижаются в очередности, если они приобретены у независимых кредиторов после введения процедуры банкротства должника (п. 17 Обзора судебной практики ВС № 3 (2020), утв. Президиумом ВС 25.11.2020, определение ВС от 20.08.2020 по делу № А40-113580/2017).

ВС подчеркнул, что субординация является следствием провала скрытого от кредиторов плана выхода из кризиса. Требования аффилированных лиц о возврате финансирования, предоставленного в ситуации имущественного кризиса, субординируются потому, что предоставление такого финансирования создает у третьих лиц иллюзию финансового благополучия должника. Если на момент заключения договора цессии между независимым кредитором и аффилированным лицом в отношении должника уже ввели процедуру банкротства, имущественный кризис должника очевиден для всех. А значит, основания для субординации отсутствуют. Напротив, необходимо поощрять выкуп аффилированными лицами требований независимых кредиторов, поскольку последние получают дополнительную возможность удовлетворения требований.

Таким образом, очередность удовлетворения требований аффилированного лица зависит от того, в какой из трех периодов заключен договор о переходе прав требования независимого кредитора: в период отсутствия кризиса, в период скрытого кризиса или открытого кризиса. Требования аффилированного лица субординируются, только если договор заключен в ситуации скрытого кризиса. В остальных случаях переход требований к аффилированному лицу не меняет их очередности.

В своих рассуждениях о неизбежности обращения взыскания на залог суд округа неоднократно ссылался на тяжесть финансового положения должника в момент заключения ООО «Инвестор» договоров залога, которая была очевидна любому и тем более аффилированному с должником лицу. Тем самым суд, по сути, подчеркнул, что кризис должника являлся открытым, установив условия для применения вышеуказанной позиции ВС по делу № А40-113580/2017. Но саму эту позицию кассация применять не стала, квалифицировав поведение кредитора как злоупотребление правом.

Последствия изменения позиции ВС по установлению требований аффилированных кредиторов

Кассация указала, что в ранее рассмотренных спорах ООО «Инвестор» уже отказали в процессуальном правопреемстве по делу о банкротстве другого должника по обеспеченным залогом обязательствам. Судебные акты по этим спорам были основаны на ст. 10 ГК и на том, что кредитор якобы преследовал противоправную цель установить контроль над банкротством должника.

Но эти акты были приняты еще до выпуска Обзора. На тот момент ВС активно боролся с корпоративными требованиями аффилированных кредиторов. С принятием Обзора позиции ВС по проблеме переквалификации обязательственных требований в корпоративные не были отменены. Соответственно, у судов возникают вопросы о том, как соотносятся старые и новые позиции, что наглядно демонстрируют судебные акты по спору о правопреемстве ООО «Инвестор».

Представляется, что в настоящий момент определяющими для судов должны стать позиции ВС, изложенные в Обзоре. Соответственно, при разрешении вопроса об установлении требований аффилированного лица в деле о банкротстве суд, рассматривающий дело после принятия Обзора, не связан выводами суда об установлении требований того же лица до принятия Обзора.

Таким образом, несмотря на принятие Обзора, по-прежнему существует противоречивая судебная практика по вопросу о включении требований аффилированных кредиторов в реестр. Представляется, что возврат к старому подходу судов, которые отказывались включать такие требования в реестр, неприемлем. Такой подход необоснованно ограничивает права аффилированных кредиторов, которые теряют стимул попытаться вывести должника из кризиса. Спор о правопреемстве ООО «Инвестор» наглядно показывает несправедливость подхода: залогодатель, передавший независимому кредитору в залог акции крупной российской компании, лишен даже процессуального статуса в рамках дела о банкротстве должника.