Должник выдал поручительство и вывел свои активы. Когда получится оспорить сделку

Бенефициар крупной группы компаний заключил договор поручительства для обеспечения кредитных договоров своих компаний. Сразу после этого он подарил все свои активы дочери. Через год в отношении группы компаний инициировали процедуру банкротства.

Финансовый управляющий и кредиторы попробовали оспорить сделки дарения, но суд первой инстанции отказал, потому что дефолт группы наступил позднее их совершения. Вышестоящие суды разбирались, можно ли считать действия поручителя недобросовестными и оспорить сделки.

Фабула дела

На протяжении нескольких лет бизнес бенефициара имел положительную динамику. Группу компаний включали в список Forbes как одну из ведущих сетей автоцентров, она являлась официальным дилером автомобилей премиального и среднего сегментов.

В 2014 году ситуация на авторынке значительно ухудшилась на фоне экономического кризиса. Это послужило предпосылкой финансовых проблем группы компаний. Помимо этого, основной контрагент компаний — General Motors — ушел с авторынка в марте 2015 года.

В 2014–2017 годах бенефициар начал вести переговоры о реструктуризации долга и дал поручительство по ряду кредитных договоров. В этот период бенефициар заключил со своей дочерью два договора дарения, по которым передал ей все имеющееся имущество: загородный дом, два земельных участка, квартиру, два машино-места. В 2018 году началось банкротство группы компаний и бенефициара. Финансовый управляющий бенефициара подал заявление о признании договоров дарения недействительными.

Позиция должника

Должник посчитал, что управляющий не доказал юридический состав п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, поскольку целью совершения сделок по дарению недвижимости являлась передача имущества дочери. На момент их совершения она не обладала местом для проживания. Дом требовал вложения значительных ресурсов и времени на обслуживание, в связи с чем должник передал дочери квартиру, в которой она проживает. Поскольку дом непригоден для проживания, то квартира является единственным жильем.

Должник указывал, что на момент заключения оспариваемых сделок не обладал признаками неплатежеспособности, так как у него не было просроченной задолженности, признаков банкротства и исполнительных производств. Банкротство группы компаний наступило значительно позже даты совершения сделок.

Обязательства из поручительства на момент совершения сделок у него также не возникли, поскольку дефолт наступил позднее.

Правовая презумпция о том, что дочь должника — заинтересованное лицо, является опровержимой. Должник посчитал, что дочь не может рассматриваться как лицо, осведомленное о бизнесе, имуществе должника и иных обстоятельствах дела. В момент совершения сделок она находилась не в России, в СМИ не было публикаций о проблемах ее отца, отсутствовали исполнительные производства, судебные иски.

Позиция суда первой инстанции

АСГМ не согласился с доводами управляющего. Он посчитал, что при решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.

На дату заключения оспариваемых договоров у должника отсутствовали кредиторы, просроченная задолженность и признаки банкротства.

Более того, на момент заключения оспариваемых сделок основным активом должника являлись акции группы, стоимость которых оценивалась примерно в 150 млн долл. Согласно открытым источникам выручка группы компаний в 2016 году составила 46 млрд руб., а сама группа находилась на девятом месте среди российских автодилеров.

Сам факт наличия договора поручительства не свидетельствует о неплатежеспособности должника. На момент совершения сделок у поручителя отсутствовали требования кредиторов, которые он не способен был удовлетворить.

Таким образом, совершение спорных сделок не свидетельствует о виновных действиях должника, направленных на выведение имущества с целью нарушения прав потенциальных кредиторов. В спорный период кредиторы вообще отсутствовали, а срок по договору поручительства не наступил.

На основании данных фактов суд пришел к выводу об отсутствии обстоятельств, указывающих на злоупотребление правом со стороны ответчика, и, следовательно, отсутствии оснований для признания договоров дарения недействительными.

Позиция управляющего и кредитора в апелляции

Финансовый управляющий и конкурсный кредитор подали апелляционные жалобы. По мнению заявителей, обязательство поручителя возникает в момент заключения договора поручительства, а не в момент просрочки основного заемщика. В связи с этим должник не имел права на безвозмездное отчуждение всего имущества.

Договор поручительства начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору. Такую обязанность поручитель принимает при подписании договора.

Судебная практика исходит из того, что если поручительство предоставляет бенефициар или участник должника, то он должен знать о возможности неисполнения обязательств по основному договору и осознавать возможность предъявления к нему как поручителю солидарных требований (постановление АС Западно-Сибирского округа от 03.12.2019 по делу № А27-21952/2016).

Арбитражный суд Московского округа прямо указывает, что должник в подобных ситуациях, проявляя разумную заботливость и осмотрительность, которые требуются от него в силу статуса бенефициарного владельца компании, должен достоверно знать о грядущей неплатежеспособности его компании и необходимости погашения требований кредиторов в качестве поручителя (постановление АС Московского округа от 05.03.2019 по делу № А40-236430/2016).

Заявители посчитали, что должник предвидел невозможность удовлетворения требований кредиторов, но тем не менее осуществил умышленные действия по ухудшению своего финансового положения.

Факт отсутствия кредиторов на момент заключения сделок не является основанием для отказа в их оспаривании, поскольку должник осознавал возможность предъявления к нему требований и обязательства возникли у него с момента заключения договоров поручительства.

Президиум ВАС в постановлении от 27.07.2011 по делу № А10-1176/10 указал, что безвозмездное отчуждение единственного имеющегося у должника ликвидного имущества в пользу его дочери при наличии существенной задолженности по обязательствам, по существу, направлено на сокрытие этого имущества от кредиторов, что указывает на наличие в ее действиях признаков злоупотребления правом. Аналогичная позиция отражена в определениях ВС от 29.03.2016 № 5-КГ16-28, от 08.12.2015 № 5-КГ15-179.

Если поручитель на момент совершения сделки осознавал количество обязательств, не располагая при этом имуществом, достаточным для их погашения, то безвозмездное отчуждение должником своего имущества является очевидным злоупотреблением правом (постановление АС Московского округа от 10.04.2019 по делу № А40-71162/17).

Обязательство поручителя возникает в момент заключения договора, а не в момент просрочки заемщика

Позиция должника в апелляции

Должник ссылался на то, что договоры поручительства заключены в 2014–2015 годах. При выдаче кредитов и заключении договоров поручительства банк проводит предварительный финансово-кредитный анализ заемщиков и поручителей. Кадастровая стоимость всего личного имущества дочери должника составляет около 200 млн руб. и несопоставима с задолженностью группы компаний. Основанием для выдачи поручительства являлось не личное состояние должника, а стоимость всего бизнеса группы.

Отчуждение имущества не повлекло за собой ухудшения финансового положения кредиторов в 2015–2016 годах, что подтверждается реструктуризацией группы компаний и выданными в 2016 году кредитами.

Должник предоставил поручительства под новые кредитные обязательства. Банк обязан был провести мониторинг личного имущества поручителя, то есть денежные средства были выделены группе компаний с учетом отчуждения его имущества.

Поручительство является акцессорным обязательством, в связи с чем необходимость его исполнения не может наступить в силу иных причин кроме неисполнения обязательства основным должником. Таким образом, до тех пор пока кредиторы не предъявили требование к поручителю в связи с неисполнением обязательств основным должником, у поручителя нет кредиторов, как нет и просроченных обязательств.

Поэтому у должника не было обязательства не отчуждать имущество до дефолта основного заемщика.

Даже если поручитель отвечает солидарно, он не является созаемщиком. Наличие договора поручительства не свидетельствует о неплатежеспособности должника или возникновении у него признаков банкротства.

Также ни у одной из сторон сделки не было умысла причинить вред иным лицам. Единственной целью заключения договоров являлось предоставление дочери должника отдельного жилья, поскольку она не обладала иной возможностью для проживания. Дальнейшая передача имущества в залог свидетельствует лишь о необходимости получения денежных средств для оплаты части расходов на содержание дома и его территории.

Позиция вышестоящих судов

Апелляция и кассация не согласились с доводами суда первой инстанции. Суды указали, что договор поручительства начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору. Такую обязанность поручитель принимает при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку именно в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам.

В данном деле должник взял на себя обязанность отвечать перед кредиторами именно с момента подписания договоров поручительства.

Таким образом, действия поручителя по выводу активов даже в условиях отсутствия просрочки со стороны основного заемщика являются недобросовестными.

В связи с этим отчуждение всего имущества должника в пользу его дочери имеет признаки злоупотребления правом. Соответственно, сделка является недействительной на основании ст. 10 ГК.