Убытки с контролирующих лиц при санации банка: противоречия в позициях судов

Законодатель закрепил право банка взыскать с контролирующих лиц убытки, вызванные санацией (п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве). Судебной практики по этой категории дел пока немного, но суды уже кардинально расходятся в ключевых моментах. В деле МИнБанка суд взыскал убытки с членов исполнительных органов банка (дело № А40-14903/2020). А в аналогичном деле АТБ суды пришли к противоположным выводам (дело № А04-8278/2019). Рассмотрим основные противоречия в позициях судов на примере этих двух дел.

Обратная сила закона

В деле МИнБанка суд пришел к выводу об обратной силе п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве. Суд исходил из положений закона о введении в действие данной статьи, который распространил действие новых положений на правоотношения, возникшие до вступления закона в силу (Федеральный закон от 22.12.2014 № 432-ФЗ).

Данный закон ввел в действие первую редакцию ст. 189.23 Закона о банкротстве. Но суд не учел, что абз. 2 п. 5 ст. 189.49 был принят позднее и вступил в силу 08.06.2018 на основании Федерального закона от 23.04.2018 № 87-ФЗ.

Кроме того, суд усмотрел в п. 5 ст. 189.23 признаки процессуальной нормы, поскольку ее положения «определяют порядок предъявления требования о взыскании убытков, предоставляя процессуальные полномочия на такие действия. Следовательно, указанная норма подлежит применению во времени таким же образом, как иные нормы процессуального права, то есть на момент совершения соответствующего процессуального действия».

В деле АТБ суд пришел к обратному выводу. Норма п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве не имеет обратной силы, поскольку абз. 2 п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве вводился иным федеральным законом. При этом сама норма содержит признаки исключительно материального права.

Комментарий. Логика суда по делу АТБ представляется верной. Абзац 2 п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве был введен позже закона, устанавливающего обратную силу ст. 189.23 в прежней редакции. В законе о введении абз. 2 п. 5 ст. 189.23 правила об обратной силе нет. Таким образом, положения первоначального закона о введении в действие п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве неприменимы.

Норма п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве имеет материальную природу. Об этом свидетельствует то, что данная норма:

1) устанавливает совершенно новый вид ответственности за убытки кредитных организаций: до ее принятия Банк России не предъявлял подобные требования к менеджменту санируемых банков;

2) определяет содержание убытков и презюмирует их размер;

3) закрепляет право на обращение в суд за защитой права, но не регламентирует сам процесс и порядок такой защиты.

Перечень контролирующих лиц

По закону банки относятся к отдельным категориям должников и в отношении них применяются специальные нормы Закона о банкротстве.

В деле МИнБанка суд применил общую норму, определяющую статус контролирующего лица¹. Суд посчитал надлежащими ответчиками членов единоличного и коллегиального исполнительных органов, поскольку эти органы осуществляли текущее управление деятельностью банка. К таким выводам суд пришел на основании устава и положения о правлении банка.

При этом суд не учел разное время осуществления ответчиками деятельности в соответствующих должностях и выполнение ими разных функций. Сам факт удовлетворения критериям п. 4 ст. 61.10 Закона о банкротстве стал достаточным основанием считать лиц контролирующими банк и взыскать с них убытки солидарно.

В деле АТБ суд исходил из противоположной логики. Норма ст. 189.49 Закона о банкротстве является специальной и определяет контролирующих банк лиц. В соответствии с данной статьей контролирующим банк будет признаваться лицо, которое до 01.07.2021:

• имело право владеть, и (или) пользоваться, и (или) распоряжаться более чем 10 процентами голосующих акций банка в форме АО или более чем 10 процентами долей в уставном капитале банка в форме ООО;
• установило в результате осуществления одной сделки или нескольких сделок прямой либо косвенный (через третьих лиц) контроль в отношении акционеров (участников) банка, владеющих более чем 10 процентами голосующих акций (долей) банка;
• установило контроль в отношении акционеров (участников) банка в результате приобретения акций (долей) банка группой лиц, признаваемой таковой в соответствии с Федеральным законом от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции»;
• являлось бенефициарным владельцем акционеров (участников) банка, информация о котором раскрывается банком в соответствии с порядком раскрытия банками информации о лицах, под контролем либо значительным влиянием которых находятся банки — участники системы обязательного страхования вкладов в банках РФ.

Иные лица в целях применения ст. 189.23 Закона о банкротстве не будут признаваться контролирующими банк.

Комментарий. Выводы суда по делу МИнБанка представляются верными. Круг контролирующих банк лиц должен определяться специальной нормой, а не общей. Пункт 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве прямо отсылает к ст. 189.49 Закона о банкротстве. Таким образом, перечень контролирующих банк лиц установлен п. 12.1 ст. 189.49 Закона о банкротстве.

Процессуальным истцом по данной категории споров может быть:
— сам банк;
— в интересах кредитной организации — Банк России, АСВ или УК.

Основания ответственности

В деле МИнБанка суд исходил из того, что факт правонарушения контролирующих лиц доказан принятыми актами Банка России: «Указанные приказы Банка России для целей применения ст. 189.23 Закона о банкротстве являются юридическими фактами, не требующими дополнительного обоснования их целесообразности». Данные акты стали основанием осуществления мер по предупреждению банкротства, в связи с чем у Банка России, по мнению суда, возникли убытки.

В деле АТБ суд пришел к выводу, что абз. 2 п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве подлежит применению только тогда, когда денежные средства утрачены вследствие прекращения у банка правоспособности. А акты Банка России сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и неразумности действий ответчиков.

Комментарий. Следует согласиться с тем, что акты Банка России должны рассматриваться судом с учетом совокупности всех обстоятельств. Недопустимо, чтобы такие акты презюмировали недобросовестность и неразумность контролирующих лиц. В противном случае высок риск нарушения принципов состязательности и равноправия сторон. Поскольку Банк России, выдав деньги кредитной организации, сможет самостоятельно определять наличие оснований ответственности контролирующих лиц путем выдачи собственных предписаний.

Следует также воспринимать критически логику суда по делу АТБ в части возможности применения абз. 2 п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве лишь в случае утраты банком правоспособности. Такая логика противоречит общим положениям о правоспособности юридического лица. Пункт 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве надлежащим материальным истцом определяет сам банк. Право на иск является элементом правоспособности лица. В отсутствие правоспособности обратиться с исковым заявлением будет некому.

Решение о санации находится вне рамок компетенции менеджмента банка и принимается Банком России единолично.

Размер убытков

В деле МИнБанка ответчики предоставили возражения относительно размера рассчитываемых убытков со ссылкой на постановление КС от 08.12.2017 № 39-П, согласно которому размер имущественной ответственности должен сопоставляться с совершенным деянием и не должен превышать допустимый предел с точки зрения принципов равенства и справедливости.

Суд не воспринял данный довод и сформулировал позицию, согласно которой размер убытков по п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве не допускает альтернатив: «правовой механизм расчета размера убытков регламентирован в п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве и является императивным».

В состав убытков суд включил:

• разницу между доходом, полученным Банком России при предоставлении средств банку, и доходом, который Банк России мог получить при размещении того же объема средств по действующей на тот момент ключевой ставке;
• сумму средств, внесенных Банком России в уставный капитал.

Таким образом, суд не допустил возможности снизить установленный законом размер ответственности.

В деле АТБ суд исключил из состава убытков сумму средств, внесенных в уставный капитал банка, поскольку Банк России взамен приобрел корпоративные права, а также возможность извлекать прибыль из деятельности банка. Таким образом, внесение денежных средств в уставный капитал является возмездным и убытками признаваться не может. Поскольку суд отказал в удовлетворении требований, размер убытков по п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве в деле АТБ подробно не рассматривался.

Комментарий. Абзац 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве является одним из редких случаев, когда размер убытков заранее определяется законом. Формулировка данной статьи схожа с иностранным институтом заранее исчисленных убытков (liquidated damages). В любом случае возможность снижения таких убытков нельзя отрицать. Иное противоречило бы принципам гражданского права.

Норма ст. 189.23 Закона о банкротстве, как ее толкуют суды в данный момент, не позволяет говорить о классическом понимании убытков. Сам факт возникновения убытков зависит от воли не контролирующих лиц, а Банка России, который определяет объем этих убытков.

Представляется, что убытки по смыслу ст. 189.23 Закона о банкротстве по своей экономической сущности являются своеобразной компенсацией ущерба в пользу третьего лица. Поскольку денежные средства банку выдает Банк России, а материальным истцом по требованиям о взыскании убытков является сам банк, то экономически банк получает двойную выгоду.

Вывод. Норма п. 5 ст. 189.23 Закона о банкротстве является спорной, поскольку устанавливает нестандартные основания ответственности, презюмирует ее размер, закрепляет нестандартное понимание термина «убытки», утверждает расширенный субъектный состав контролирующих лиц, а также предъявляет более строгие требования к сроку осуществления лицом функций контролирующего лица.

Также примечательно высокое влияние Банка России по данной категории споров в части возможностей самостоятельно определять контролирующих должника лиц, сам факт возникновения ответственности и ее размер, который установлен законодательно.