Субсидиарная ответственность члена совета директоров: три критерия от Верховного суда
В деле компании «Теплоучет» Верховный суд сформулировал три критерия, при наличии которых члена совета директоров можно привлечь к субсидиарной ответственности (определение ВС от 22.06.2020 по делу № А56-26451/2016). Заявитель должен доказать следующие обстоятельства.
- У ответчика есть возможность оказывать существенное влияние на деятельность должника.
- Реализация ответчиком соответствующих полномочий привела (ведет) к негативным для должника и его кредиторов последствиям. Масштаб негативных последствий соотносится с масштабами деятельности должника.
- Ответчик является инициатором такого поведения и (или) потенциальным выгодоприобретателем возникших в связи с этим негативных последствий.
Рассмотрим, как суды применяют и развивают эти критерии.
Дело банка «Пушкино»
В данном деле АС Московского округа подробно описал применение указанных ВС критериев к членам совета директоров. Наличие первого критерия было установлено в связи с тем, что ответчики занимали ключевые должности в банке: были членами совета директоров, членами правления, а также акционерами. Второй критерий подтверждался тем, что под влиянием данных лиц были заключены невыгодные сделки. Что касается третьего критерия, суд пояснил, что необходимо проверять степень вовлеченности каждого из ответчиков в процесс вывода активов и его осведомленности о причинении данными действиями значительного вреда кредиторам.
Деятельность банка предполагает заключение большого количества сделок, поэтому на практике бывает достаточно сложно, а порой и невозможно выявить ту самую единственную сделку, которая и стала причиной банкротства. Поэтому суд должен исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием ответчика, которые способствовали возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства1.
Дело банка «Балтика»
Члены совета директоров и правления по доверенности заключили кредитные договоры с техническими компаниями без надлежащей проверки заемщиков и ликвидного обеспечения, а также иные сделки, которые причинили вред банку.
Апелляция и кассация привлекли ответчиков к субсидиарной ответственности, посчитав, что они нарушили законодательство и требования внутренних документов банка, заключив невыгодные сделки, что привело к замещению в активах банка денежных средств безнадежной ссудной задолженностью.
Верховный суд отменил данные акты и освободил ответчиков от субсидиарной ответственности, указав, что нижестоящие суды неверно применили второй и третий критерии2.
Негативные последствия для должника. Развивая содержание второго критерия, судебная коллегия указала, что квалифицирующим признаком сделок является их значимость для должника с учетом масштабов его деятельности, а также их существенная убыточность. То есть сделки должны быть направлены на причинение существенного вреда кредиторам путем безосновательного, не имеющего разумного экономического обоснования уменьшения (обременения) конкурсной массы.
Такая противоправная направленность сделок должна иметь место на момент их совершения. При этом сама по себе убыточность заключенной контролирующим лицом сделки не может служить безусловным основанием для привлечения его к субсидиарной ответственности.
В свою защиту ответчик может ссылаться на правило о защите делового решения. Например, совершение сделки на основании положительного заключения профильного подразделения банка предполагает, что действия ответчика не отклонялись от стандартов разумности и добросовестности, обычно применяемых в этой сфере деятельности.
На истце лежит бремя опровержения данной презумпции. Он должен доказать, что для ответчика была очевидна крайняя невыгодность сделки для кредиторов либо что ответчик достоверно знал о нарушении принципов объективности при подготовке профильным подразделением банка заключения по сделке или обладал неполной информацией по соответствующему контрагенту.
В свою очередь, суд должен исследовать вопрос соблюдения при заключении сделок корпоративных норм и правил, действующих в банке, нормативных актов, а также оценить условия сделок на предмет их убыточности.
В данном случае до заключения сделок внутренние подразделения банка проверяли заемщиков, оценивали их финансовое состояние. Заявку на кредит согласовывали и одобряли несколько подразделений банка: дирекция кредитования, управление экономической безопасности, отдел проектного финансирования.
Верховный суд подчеркнул, что в такой ситуации у ответчиков не должно было возникнуть сомнений относительно представленной информации о заемщиках. Иные доказательства того, что ответчики были аффилированы с заемщиками или что в действительности финансовое состояние заемщиков на момент выдачи кредитов было неудовлетворительным, не были представлены.
Признание ответчика выгодоприобретателем по спорным сделкам. Развивая применение третьего критерия, судебная коллегия указала на наличие доказательств того, что не ответчики, а иное лицо в действительности контролировало основные хозяйственные операции банка. Именно бенефициар согласовывал убыточные сделки, а также обеспечивал их исполнение. Ответчики же не являлись ни инициаторами этих сделок, ни выгодоприобретателями по ним.
Суд должен установить вовлеченность ответчика в совершение каждой из спорных сделок
Дело «Гринфилдбанка»
В деле «Гринфилдбанка» автору удалось добиться отмены привлечения к субсидиарной ответственности заместителя главного бухгалтера и члена правления в одном лице3.
В данном деле Верховный суд дословно воспроизвел аргументацию касательно доказывания второго критерия из дела банка «Балтика».
Развивая содержание и трактовку применения третьего критерия, Верховный суд указал, что судам необходимо устанавливать вовлеченность конкретного ответчика в совершение каждой из спорных сделок. Тот факт, что лица занимали одну и ту же должность в банке (например, входили в состав правления или кредитного комитета) либо обладали одинаковым статусом контролирующего лица, еще не означает потенциальной тождественности выводов в отношении их вины. Изучению подлежат возражения каждого ответчика. Абстрактные выводы об их недобросовестности (неразумности), основанные исключительно на принадлежности к одной группе контролирующих лиц, недопустимы. Само по себе наличие статуса контролирующего лица не является основанием для привлечения к субсидиарной ответственности. Установив отношение ответчика к руководству банка, суд должен проверить, являлся ли конкретный ответчик инициатором, потенциальным выгодоприобретателем существенно убыточной сделки либо действовал ли он совместно с названными лицами4.
4 ст. 1080 ГК
В данном деле, а также в уголовном деле были установлены фактические контролирующие лица и их роли: один из них совершал сделки, двое получали выгоду.
На первый взгляд, одобрившие сделки лица — члены правления и члены совета директоров — являлись соучастниками в выводе активов. Но Верховный суд указал, что само по себе одобрение сделки на основании внутрибанковских правил лицом, входящим в органы управления, еще не свидетельствует о том, что это лицо является соучастником вывода активов. В такой ситуации предполагается, что оно действовало в соответствии со стандартами разумности и добросовестности, обычно применяемыми в этой сфере деятельности. Бремя доказывания обратного лежит на конкурсном управляющем.
Но в данном случае ответчики и вовсе отрицали свою причастность к одобрению сделок в связи с тем, что документы об одобрении были сфальсифицированы. В действительности заседания правления и совета директоров не проводились. Следовательно, изначально необходимо было доказать сам факт совершения действий по одобрению спорных сделок.
